абстрактные ядра в учениях других народов

Общение затрагивающее другие учения древности и различные мировые религиозные течения (Индуизм, Буддизм, Христианство и др.).
Аватара пользователя
авхат
Воин
Сообщения: 2935
Зарегистрирован: 02 янв 2007, 19:56
Благодарил (а): 1 раз
Поблагодарили: 3 раза

абстрактные ядра в учениях других народов

Сообщение авхат » 21 апр 2011, 23:16

Не секрет, что многие главные моменты христианской истории являются по терминологии Кастанеды, некими абстрактными ядрами.
Дух должен постучаться.. "пинок" духа..
и так далее.
точно также есть Въезд в Иерусалим, есть нисхождение Духа на пятидесятницу.
Есть Преображение, когда Христос показал своим трем ученикам преображение в огненное тело..
крещение.. само слово Кресение означало крес (кресало) то есть огонь. а вос - означало степень восхождения, направления вверх, в духовное.. Воскресение.


на каждое такое ядро был распев , который и приведен ниже.
качаем..слушаем.
http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=928066



Аватара пользователя
авхат
Воин
Сообщения: 2935
Зарегистрирован: 02 янв 2007, 19:56
Благодарил (а): 1 раз
Поблагодарили: 3 раза

Сообщение авхат » 21 апр 2011, 23:20

http://www.cirota.ru/forum/images/55/55319.jpeg
преображение.

http://www.williamhenry.net/lb_trans6.jpg
деталь иконы.
Христос показывает мудру шакти.

pauli_exclusion
Новичок
Сообщения: 5
Зарегистрирован: 18 июл 2014, 20:23

Сообщение pauli_exclusion » 23 июл 2014, 18:16

Можно сказать, Библия - сборник абстрактных ядер. Как я их понимаю, конечно.

Nagual
Воин
Сообщения: 222
Зарегистрирован: 09 авг 2003, 16:41
Поблагодарили: 1 раз

Сообщение Nagual » 06 дек 2014, 02:27

Разделяйте Тору или ветхий завет и Новый Завет, за проповедь которого и распяли Христа иудеи.
Ибо говорил он иудеям - вы дети отца вашего. А отец ваш -дьявол. И вы выполняете похоти его..

А также Им сказано - царство Мое не от мира сего.
Иудеи ждали мессию, который даст им владычество над иными народами и свободу от римлян. Христос же говорил о Свободе.. Но другой.. непонятной для иудеев и людей, с земным мышлением.
Кастанеда писал о том же. будучи воспитан как католик, он еще более менее верно понимал идеалы христианства.
И если допустить существование Хуана, то тот не просто верил как христианин Карлос, а воплощал в реальность то, о чем говорил Христос.

Кстати, о влиянии звука как вибрации и Знаменном распеве.
https://yadi.sk/d/_WjXzIpcdBZpW

перезалито.
что такое знаменный распев? ригведа отдыхает...
Зна́менное пение (зна́менный распев)[1] — основной вид древнерусского богослужебного пения. Название происходит от невменных знаков — знамён (др.-рус. «знамя», то есть знак), использовавшихся для его записи.

Изображение
Пример знаменной нотации с киноварными пометами, из книги «Круг церковнаго древняго знаменнаго пения в шести частях», ред. А. И. Морозов, 1884.
«Кресту Твоему поклоняемся, Владыко, и Святое Воскресение Твое славим» (Тропарь, глас 6 — исполняется в праздник Воздвижения Креста Господня и в Крестопоклонную Неделю Великого поста).
Названия крюков или знамён заставляют думать об их древнейшем происхождении и возможно единстве с тем, что называли черты и резы. которые существовали до кириллического письма на Руси, рунический характер которых, слоговое осмысление, возможно даже иероглифичность выражена в их названии - чашка, змиица, стопица, запятая, голубчик, дервица и др.

Nagual
Воин
Сообщения: 222
Зарегистрирован: 09 авг 2003, 16:41
Поблагодарили: 1 раз

Сообщение Nagual » 07 дек 2014, 01:26

глава из книги Кутузов Б. Знаменный распев - поющее богословие
ФЕНОМЕН ЗНАМЕННОГО РАСПЕВА

(специфика музыкальных вибраций)



«Ой, Толя, не могу больше знаменным петь, сейчас умру! Давай, переходим на партес!..»

Этот эпизод имел место в Даниловом монастыре в середине 80-х годов на спевке хора, которым руководил Анатолий Гринденко. Стабильного контингента иноков еще не было, хор состоял из различных певчих московских церквей.

Именно тогда было положено начало возрождению в РПЦ подлинного церковного пения, одноголосного знаменного распева.

Переход от партеса к одноголосному знаменному пению не простой. Трудно объяснить это состояние, певцы поначалу чувствовали какое-то стеснение в груди, какое-то давление, все более нараставшее. И наконец, вопль самого слабого: «Ой, Толя, больше не могу, умру!..»

Через месяц-два положение улучшается, происходит адаптация к знаменному распеву, а через год певцы уже не будут чувствовать какого-то дискомфорта (чисто физического) при пении. Но тут-то и сваливается как снег на голову только встающему на ноги «знаменному» хору десант молодых монахов-академиков, постоянных теперь насельников Данилова монастыря, с лихими партесами (шашки наголо! «По долинам и по взгорьям»! Краснознаменный ансамбль с залихватскими киево-печерскими партесами! многие в десанте были украинцами-«западэнцами»), всем тем музыкальным скарбом, чему их научили и снабдили в Загорской семинарии-академии.

Хозяева не церемонились, с делом возрождения знаменного распева было покончено.

Однако вернемся к теме феномена знаменного распева. В чем состоит это явление, что это за такие особые музыкальные вибрации, когда одноголосный, с виду простой напев, как бы теснит дыхание, «духовно» душит, необъяснимо, но активно действует, вызывая порой протесты привыкших к партесному пению? Причем протесты бывают болезненно резкими, как будто знаменное пение причинило кому-то боль, чуть ли не травмировало. Помнится, в Даниловом монастыре в храме Семи вселенских соборов на богослужении спели как-то (и неплохо спели) одноголосным знаменным распевом «Хвалите имя Господне» (четыре строфы, как обычно). Из алтаря как ошпаренный выскочил служащий игумен: «Что тут воете? на Рогожку идите выть!» Столь резкая реакция отчасти объясняется тем, что игумен был из украинцев, издавна привыкших к сладкогласным партесам, предки которого, кстати сказать, и насаждали на Московской Руси свое дешевое искусство, ломая исконный знаменный распев.

(Где он теперь, этот «нехай», щирый игумен, выучившийся балакать по московской мови, Бог весть, слухи были что в 90-е подался на «незалэжну жовто-блакитну ридну нэньку», вспомнить бы ему ту «нэньку», что была до Петра Могилы, еще не латинизированную. Вообще, многие в Киеве любят выставлять Москве исторические счеты: дескать москали все украинское сало пожрали, пора бы расплатиться – и не только Крымом и газом. А насчет добровольного присоединения в XVII веке к России: «то не мы, то Богдан». Может быть и действительно, лично Хмельницкий сыграл решающую роль, но русские тоже могут сказать: это не мы согласились присоединить насквозь латинизированную Украину (духовная зараза, русские считали тогда киевлян самыми настоящими еретиками), а царь Алексей с Никоном. Однако исторические счеты следовало бы предъявить Киеву за фактический погром и латинизацию Православия на Московской Руси по своему образу и подобию в период никоно-алексеевской «реформы». Каким салом расплатится Киев за погром знаменного пения, за шельмования сторонников традиционного православия, названных старообрядцами, за раскол и все прочее, в чем активнейшими деятелями были питомцы киево-могилянского коллегиума, нагрянувшие в Россию несытой гурьбой, различные Розумы, ставшие Разумовскими, Тупталы, Бачкалы и пр.?..).

Итак, возвращаясь к теме, будет ошибкой сказать, что в неприятии знаменного пения все дело лишь в привычке. Привычка, конечно, имеет значение, особенно отсутствие необходимого запаса слуховых интонаций знаменного пения, но главное не в этом.

О чисто физическом воздействии этих особых музыкальных вибраций знаменного распева говорит также следующий факт.

В связи с некоторыми обстоятельствами клирос Спасского собора Андроникова монастыря, где с 90-го года стало культивироваться знаменное одноголосие, вынужден был проводить свои спевки не в храме, а в недавно отвоеванной у светских насельников часовне «Проща», где обитал под статусом сторожа некий бомж и множество крыс, с которыми он вел безуспешную борьбу. Как впоследствии выяснилось, крысы не выдержали музыкальных вибраций знаменного пения и покинули часовню. Когда под сводами часовни прекратилось знаменное пение (спевки стали делать снова в храме), крысы вернулись. Сторож Анатолий, осаждаемый своими врагами, вынужден был просить певчих срочно возобновить спевки в часовне.

В Спасском соборе с 90-го года никогда, в отличие от многих московских церквей, не было проблемы с мышами в алтаре. Как сказал один инок, нечисть бежит от знаменного распева. Однако нашлись злые языки с извращенным толкованием и даже как бы со злочестивым намеком: дескать, даже мыши не выносят знаменного распева. И никониане, добавим мы.

Моцарта, например, мыши любят. Был произведен эксперимент на кухне рабочего общежития, 1-й этаж, на аккордеоне игралась 15-я соната Моцарта, штук пять мышей вышло из-под пола, им явно нравились эти звуковые вибрации.

Повидимому, можно сказать что в знаменном пении звуковые вибрации качественно иные, нежели в европейской светской музыке, и не в этом ли суть проблемы трудности его возрождения новообрядцами, привыкшими к партесному пению, основанному на западной музыкальной системе.

Между тем у старообрядцев знаменный распев в почете, никаких подобных проблем со знаменным пением нет, это свое, родное, привычное. И никаких болезненных реакций, наоборот. Иное дело, что не на каждом староверческом приходе культура знаменного пения на высоте, но это уже не принципиальный вопрос. Итак, получается, если перефразировать Лескова, что старообрядцу – здорово, то никонианину – карачун?..

В чем же дело, где ключ к разгадке загадочных музыкальных вибраций знаменного распева?..

Если рассуждать в плане молитвы, то очевидно следующее.

Молитва бывает правильной и неправильной (см. о трех образах молитвы у Симеона Нового Богослова).

Знаменный распев создает и выстраивает именно правильный, православный молитвенный акт.

Партесное же пение провоцирует и создает молитвенный акт неправильный, неправославный и, пожалуй, не будет ошибкой сказать – католический, связанный с фантазиями и различными душевными переживаниями. И получается, что чем музыкально искуснее партесный хор, те хуже для молящихся. Отсюда, вероятно, и кликуши бывают у новообрядцев (у старобрядцев их нет) – к этому приводит неправильная молитва, нездоровая молитва, запрещенная святоотеческой аскетикой.

Знаменный распев – рабочая церковная музыка, то есть музыка для духовной работы, общественной молитвы, музыка духовная. Известно, что отцы Церкви общественную, церковную молитву ставят значительно выше молитвы личной, келейной.

Партесное пение – кафтан с голландского плеча, нечто искусственно привнесенное в Русскую Православную Церковь, и соответствует оно православному богослужению, по отзыву Чайковского (а уж он-то в музыке толк понимал), как корове седло. Это музыка не для работы духовной, а для душевного комфорта и отдыха и неги, душевная музыка.

Знаменное пение – это концентрация внимания и молитвы, сосредоточенность, строгая, порой суровая (особенно в путевом распеве) диатоника. «Вниди в клеть твою и затвори дверь». Путевой распев, кстати, особо культивировался в суровом Заполярьи, в могучих гранитных бастионах Соловецкого монастыря.

Партесное пение – отдых, расслабление, изнеженные хроматизмы. Все двери настежь… Рококо и барокко и прочий «кайф»… Соединение подобного букета с серьезной молитвой – прямой путь в прелесть. То и спасает, что мало кто всерьез молится, все ограничивается лишь поисками душевного комфорта, а на это – как раз партес. Спасает и то, что относительно не так уж много технически сильных хоров, способных создать под видом церковной «подлинную» музыку отдыха для душевного комфорта. А необъятная Россия и сейчас прежде всего деревня, несмотря на все стоны о ее неперспективности. А в деревне и поют по-деревенски, «на бытовом уровне», то есть одинаково плохо что у старообрядцев, что у новообрядцев, – тут уж не до стиля, когда на клиросе собираются 3-5 стариков (чаще старух), «сухих, хромых, глухих, слепых, чающих движения воды», которые до их решения петь на церковном клиросе, о музыке не имели ни малейшего понятия. Получается нечто вроде музыкального авангарда постмодернизма a la Арнольд Шонберг и Альбан Берг – додекафония, алеаторика, серийная техника, политональность, и все это вместе, одновременно, подлинно «страшное пение». Лучше – если на клиросе солирует один псаломщик без слуха, без голоса, не знающий ни крюков, ни нот (по Есенину: «загузынил дьячишко ледащий: “Спаси, Господи, люди Твоя”»).

Так и живем, слава Богу.

Бывает, впрочем, и такое: регентские школы выпускают порой такие кадры, что послушав их «творчество» на службе, жить не хочется, не только молиться. Это из тех выпускников, которые до регентской школы музыке нигде не учились, и вот их «научили».

И получается, что когда молящемуся неправильным, неправославным молитвенным актом, случается слушать знаменный распев, настраивающий на правильную, православную молитву, происходит взаимное отторжение и весьма не безболезненное для неправильно молящегося. Известно, дух плоти противится, знаменный распев отторгает все неправославное.

В Брянской епархии, были попытки в последние годы возрождать знаменное пение. Как говорят, попытки эти окончились неудачей – то ли певцы неумелые взялись за это дело, то ли паства закоснела в «партесной прелести» с ее нездоровой молитвенностью, но только, по слухам, слова «знаменный распев» воспринимаются теперь в этой епархии как ругательство. Это что дискредитация знаменного распева? Нет, конечно. Это дискредитация никонианства.

Рассказывает о неудачной попытке возрождения знаменного пения в Минском Петро-Павловском соборе регент М. Денисова. Не хватило терпения, умения и достаточного желания сделать это доброе дело. Стихия знаменного пения оказалась для певцов чуждой и неинтересной. Вот и надо было начинать с накопления какого-то минимума слуховых интонаций незнакомой музыкальной культуры, фактически нового для нас (для всей мировой культуры) музыкального материка, то есть надо было сначала учить попевки знаменного распева (хотя бы тысячу для начала), адаптироваться к нему, а потом уж дерзать петь на службе. Впрочем, достаточно пройти один годовой цикл знаменного пения, чтобы все стало на свои места. Необходимы терпение и труд. А потом – стерпится, слюбится, поймется. Отсеются из паствы и клироса люди неправославного молитвенного акта и неправославного мироощущения, и все станет на свои места.

Объективности ради следует отметить и следующее. Нередки случаи падения в обморок некоторых прихожан во время службы в церквах партесного пения. Чаще всего это случается с неофитами, не привыкшими к церковным молитвенным стояниям, и именно в таких ключевых узлах литургии, как Херувимская и, особенно, в конце евхаристического канона, время наибольшего молитвенного напряжения, кульминация, концентрация молитвы.

Не так давно, на отпевании в главном московском храме некоего видного общественного деятеля дурно стало нескольким лицам, возможно, впервые присутствовавшим на церковной службе. И дело тут не в духоте или усталости, суть дела, по-видимому, в концентрации духовных усилий. Точнее, в неправильной концентрации духовных усилий, то есть в неправильной молитве.

У знаменитого, недавно почившего американского писателя Иеремии (Джереми, а по-русски просто Еремей, Ерема) Сэлинджера есть книга под названием «Фрэнни и Зуи», где он касается вопроса практики умной, Исусовой молитвы, о которой он в свое время (кажется, в 50-е годы) узнал из русской книги «Откровенные советы странника». Несомненно, упражнялся в этой молитве и сам автор.

Св. Иоанн Златоуст говорит: «Монах – ест ли, пьет ли, сидит ли, служит ли, шествует ли путем или другое что делает – должен непрестанно взывать: “Господи, Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя”… Непрестанно убо пребудь с именем Господа Исуса, да поглотит сердце Господа, и Господь – сердце, и будут два сии во едино».

Блаж. Симеон, архиеп. Солунский: «Есть много молитв, но превосходнее всех та, которую дал нам Сам Спаситель (“Отче наш”)… а после нее – спасительное призывание Господа нашего Исуса Христа, Сына Божия (Исусова молитва), в научении нас которому потрудились многие преподобные отцы наши».

Исусова молитва («Господи, Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго») широко практикуется в традиционном (дониконовском) православии. Так, она встречается в кратких послеобеденных благодарственных молитвах – после «Достойно есть» еще 12 Исусовых молитв (в новообрядных молитвословиях это исчезло). В святоотеческих правилах сказано, что при невозможности прочитать кафизму, предписывается 100 Исусовых молитв, канон – 150 молитв, за вечерню – 200, за утреню – 200 и т. п. У послушника на Афоне ежедневное правило – 400 Исусовых молитв, у инока – 800, у схимника – 1,5 тысячи. Средний путь в православной аскетике – 2-3 тысячи молитв в день. У приближающихся к совершенству – 7-8 тысяч. Идеал – непрерывная молитва (по слову Апостола – «непрестанно молитесь»), когда молитва уже сама течет из сердца, когда, как не совсем правильно говорит Д. Сэлинджер, количество пререходит в качество. Почему не совсем правильно? Потому что, кроме количества молитв, необходимо еще огромное количество дополнительных условий: в основании, как говорилось, должно лежать смирение, а также весь христианский комплекс здоровой, целостной, целомудренной души – абсолютное беззлобие, абсолютная нестяжательность, абсолютная бесстрастность к пище, питию, одежде, короче, ко всему видимому миру («вся плотская наслаждения возненавидел еси»). Короче, еще находясь на земле, надо перейти в эон духовной жизни, стать как бы бесплотным ангелом на земле, и выше ангела, поскольку облечен плотью, которую надо полностью покорить духу («и вечно бой»).

Следует отметить, что дониконовская транскрипция имени Спасителя Исус с одним и более соответствует, особенно в умном делании, линии интроверзии.

Пожалуй, наиболее доходчиво и полно об Исусовой молитве рассказано святителем Игнатием Брянчаниновым.

Святоотеческие практики призывают быть очень осторожным в занятиях умно-сердечной молитвой, то есть они предостерегают от неправильной молитвы, которая дает обратные результаты, уводит в прелесть и даже в губит. Очень легко ошибиться, особенно неофиту, начавшему заниматься Исусовой молитвой, с целью достигнуть созерцания и даже боговидения, поскольку дело это очень тонкое, духовное художество, по выражению опытных подвижников-исихастов и не безопасное. Чем более интенсивна духовная деятельность подвижника, тем больше опасность. В основание, в фундамент этой деятельности кладется весь христианский комплекс, как учит Евангелие, и, прежде всего смирение.

В книге Д. Сэлинджера «Фрэнни и Зуи» Фрэнсис, всерьез занимавшаяся Исусовой молитвой, падает в обморок (collapse), как пишет автор. Это плохой признак, по-видимому, молитва была неправильной, при правильной молитве никакого collapse не должно быть. Конечно, Фрэнни, как и сам автор, находились вне православной традиции (некоторые рассуждения Зуи – Захария – об Исусовой молитве имеют некий буддийский крен – о бескорыстии в молитве – да и чуть ли не сигаретами дымили занимающиеся Логос-медитацией по большому счету; в 70-е годы, по рассказам наших экуменистов, протестантские богословы где-то в западноевропейском ресторане, распивая пиво в табачном дыму, всерьез рассуждали: а присутствует ли за их столиком Дух Святой), и было весьма опрометчиво всерьез взяться за умное делание на основании лишь книги «Откровенные советы странника». Православные подвижники, достигшие определенных успехов в умной молитве, делали это под руководством опытного наставника.

Вот какие плоды могут быть у активной неправильной молитвы и молитвы правильной.

Исусова молитва, эта damn nice prayer, по выражению Зуи, (может быть, на русский это следует перевести, как «изумительно или обалденно, или потрясно хорошая молитва») неправильно практикуемая, может быть и причиной гибели.

В каком духовном состоянии кончил жизнь Д. Сэлинджер неизвестно, однако в конце жизненного пути было у него одно тяжелое искушение (испытание), показавшее, что состояние души его было весьма далеко от бесстрастия даже и по меркам дзен-буддизма. Имеется ввиду его тяжба с финским писакой, вздумавшим продолжить историю Холдена Колфилда. На фотографии (за два года до кончины, ему тогда было 90) Сэлинджер запечатлен в момент крайнего гнева, даже ярости, что является плохим показателем для аскета-затворника, занимающегося умной молитвой. И у великих подвижников бывали срывы и падения; нам неизвестно окончание духовной брани, но за оставшиеся два года многое можно было сделать.



Знаменное пение способствует неизмеримо большей концентрации духовных усилий нежели пение партесное, поэтому у склонных к обмиранию здесь больше шансов «отключиться». Почему у старообрядцев таких случаев не бывает? Да потому, что у них в церкви «все свои», люди закаленные и в смысле длительных молитвенных стояний, и в смысле соответствия своего мироощущения знаменному пению.

Был такой случай в Спасском соборе Андроникова монастыря два-три года назад. На воскресной литургии присутствовал француз-католик, причем священник, падре Доменик. Он с большим интересом слушал русскую службу, но к Херувимской падре, вдруг, исчез. Можно по-разному это объяснять, однако самое естественное – объяснить уход католика все тем же «нетолерантным» знаменным одноголосным распевом, отторгающим все неправославное. Литургия шла, нарастала концентрация духовного делания, и к Херувимской человеку иного молитвенного акта стало просто невмоготу. «Толя, умру, не могу больше…»

Молитва не отдых, не нега, а труд, и порой тяжелый труд. Спаситель молился в Гефсиманском саду напряженно, до кровавого пота. С напряжением молился Иоанн Кронштадтский, выпрашивая милость для различных страждущих; по воспоминаниям очевидцев, порой пот градом стекал по его лицу после прилежной молитвы у одра какого-нибудь страдальца, как после тяжелой работы.

Поэтому и истинно церковное пение нельзя назвать музыкой отдыха и душевного комфорта, хотя, конечно, вечера знаменного пения устраиваются, и они имеют право на существование.

Знаменный распев понуждает на молитву, и это-то и возмущает привыкших к изнеженным, ласкающим музыкальным вибрациям.

Молитвенный акт привыкших молиться неправославно не соответствует молитвенному акту самого знаменного распева – и в этом конфликт.

Знаменный распев суггестивен по своей природе и самовластен, прямо-таки самодержавен (никакой толерантности!), он отторгает все ему не соответствующее, неправославное. Знаменные попевки, как правило, волнообразные, имеющие тенденцию к окружности, что, вероятно, и создает эффект мелодической и духовной интроверзии, свертывания, собирания сознания.

Тем, кого отторгают, конечно, это не нравится, и вместо того, чтобы изменить свой образ молитвы, они требуют убрать знаменный распев.

Один немецкий музыковед, послушав знаменное одноголосие в записи, заявил: «Это музыка тоталитарных режимов». Он почувствовал силу этой музыки, но как мог объяснить эту силу человек протестантского менталитета и, по-видимому, сегодня уже просто индифферентный к религии?

Джаз, кстати, не вульгарный шлягер, но классический, classical jazz Оскара Питерсона, Джерри Мулигана и пр. (трансляция Западом в 50-е, 60-е годы в ночные часы jazz-panoram в диапазоне 13 метров коротких волн, каковые в советских радиоприемниках были исключены), также сильная музыка, имеющая много общих точек соприкосновения со знаменным распевом – динамика, преимущественно диатонический звукоряд, синкопы, исключительная свобода выражения, медитативность и пр.

Тема джаз и знаменное пение – белое пятно в музыковедении.



Знаменный распев дает терапевтическую подпитку организму, что доказано экспериментально и подтверждается на практике.

Вопрос музыки и медицины неоднократно привлекал внимание исследователей.

Вопрос знаменного распева и медицины также весьма интересен, но фактически не исследован, феномен знаменных музыкальных вибраций не изучен.

Собственно, утверждение о целебности знаменного распева базируется на том, что экспериментально было доказано, что диатонический звукоряд (а знаменный распев характерен именно диатоническим звукорядом) обладает свойством положительной терапевтической подпитки организма. Исследователи, экспериментируя, о знаменном пении не имели, по-видимому, никакого понятия, для них вопрос стоял шире, в рамках: музыка и медицина, то есть воздействие музыки на организм человека.

Практика подтверждает положительное влияние знаменного распева на организм, но это практика тех, кто уже адаптировался к этому пению и не испытывает каких-либо отрицательных воздействий с его стороны.

Вместо тематизма в его развитии, присущем западноевропейской музыке, в знаменном распеве – медитативность, созерцательность, высшее проявление чего можно наблюдать в большом распеве, отрыв от земли и всего земного, дольнего, парение духа в тех сферах, где «горних ангелов полет». Для разбега, чтобы оторваться от дольнего, понадобилась длительная подготовка, практика обычного знаменного распева с его понуждением, концентрацией внимания и усилий, концентрацией духа. И вот – взрыв! и переход в качественно иное состояние, состояние свободного созерцательного полета. Бездна, вечность. Это прорыв в вечность, прикосновение к ней. Свобода (самодержавное понуждение кончилось), тишина (внешняя и внутренняя), свободная мелодика большого распева не нарушает эту тишину, но создает ее, это тишина помыслов. Вот она подлинная свобода – «идеже Дух Господень, ту свобода».

Так вот для чего понадобилась концентрация усилий! Для прорыва.

Все это очень похоже на взлет космической ракеты с астронавтом на борту.

Та же концентрация энергии, свертывание ее в одну точку, в идеале – в атом. Но вот начинается атомная реация, высвобождается гигантская энергия, взрыв, взлет с отрывом от земного притяжения ­– космическая бездна, свободный полет.

Для чего нужно одноголосие? Для концентрации мелодической энергии, свертывания ее в точку, ибо, как пишет В. Кобекин («Мелодизм-развитие-суггестия», Музыкальная академия, М. 1993, № 1), еще древние греки заметили, что мелодическая яркость (энергия) гасится вторым голосом и тем более многоголосием. В гомофонной мелодике (многоголосии) мелодическая энергия затушевана, размыта гармонией и фактурой. И наоборот, в некоторых монодийных песнопениях знаменного распева создается и чувствуется уже как бы и не мелодия, в техническом смысле, а яркая мелодическая энергия, исполненная духовной устремленности и порыва.

О песнопении «С нами Бог!» В. Зиновьева, некий слушатель сказал: «Торжественное вступление поющего в унисон хора создает впечатление истинного единодушия и единомыслия всех верующих».

Так почему же «истинного единодушия и единомыслия» хватило только на короткое вступление?.. Надо было все петь в монодии.

Знаменные медитации большого распева для непосвященных – примерно то самое, о чем говорит апостол Павел: «иудеом соблазн, эллином безумие».

Однако, говорит апостол, это не повод для нас прекратить проповедь Креста, мы будем продолжать проповедовать Христа распятого, ибо в этом наше спасение.

Следовательно, и нам надлежит продолжать проповедовать большой знаменный распев, несмотря на огромное сопротивление среды, не пойте, говорит, «Отче наш» большим демеством – один из шедевров знаменного пения, ­– вы этим людей убиваете. Вот так”! спутать людей с бесами – «все перепуталось навек, и мне не разобрать, теперь, кто зверь, кто человек». Кстати, известно прямое высказывание бесов (правда, во сне, одному человеку) по поводу знаменного пения, которое началось у нас культивироваться с начала 90-х голов. Бес, по рассказу сновидицы, с большой обидой говорил: «боролись, боролись со знаменным пением – опять везде поют». Сон, похоже, в руку.





Дер. Саврасово, 2010

Turistby
Воин
Сообщения: 1324
Зарегистрирован: 02 дек 2007, 20:21
Откуда: с родины хрена
Благодарил (а): 1 раз
Поблагодарили: 3 раза

Сообщение Turistby » 23 апр 2017, 22:29


Тимур Тйдыров
Новичок
Сообщения: 10
Зарегистрирован: 16 ноя 2013, 22:33

Сообщение Тимур Тйдыров » 13 июл 2017, 08:14

Бог христианский именуемый вездесущим, есть Дух упомянутый доном хуаном, как вездесущее намеренье? Почему в книгах кастанеды много говорится о том что бога нет, есть лишь сила? А ведь бог есть да и х..й с ним. Сука не споткнутся б теперь сегодня и ненад...бнуться

Вел
Воин
Сообщения: 295
Зарегистрирован: 20 июн 2017, 13:30

Сообщение Вел » 13 июл 2017, 09:06

Тимуру Тайдырову: У вас чего-то с мозгами, то требуете трезвого отношения, то перед мифичской догмой - богом - стелетесь? Какие трезвые мозги? Сплошное мифотворчество и пребывание в иллюзиях.

Nagual
Воин
Сообщения: 222
Зарегистрирован: 09 авг 2003, 16:41
Поблагодарили: 1 раз

Сообщение Nagual » 17 ноя 2017, 23:36

Карлос устами Хуана говорил, что многие монахи могли бы быть отличными войнами, если бы смогли отказаться от иллюзий мифотворчества. По русски говоря - от эгрегориальной матрицы, которая только тем и озабочена, что строить приходы и паству вовлекать для увеличения дохода.
Кстати, Тимур, это касается и мусульманства и иудеев также.. Буддисты сюда тоже включены. Индусы - безоговорочно тут же..:). Одним мИром мазаны.


Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей