Ценой жизни

Раздел для творческого самовыражения в виде эссе, рассказов и пр. др.
[phpBB Debug] PHP Warning: in file [ROOT]/vendor/twig/twig/lib/Twig/Extension/Core.php on line 1266: count(): Parameter must be an array or an object that implements Countable
Taya-ti
Воин
Сообщения: 4409
Зарегистрирован: 03 дек 2006, 00:20
Поблагодарили: 1 раз
[phpBB Debug] PHP Warning: in file [ROOT]/vendor/twig/twig/lib/Twig/Extension/Core.php on line 1266: count(): Parameter must be an array or an object that implements Countable

Ценой жизни

Сообщение Taya-ti » 22 дек 2007, 21:21

Сказание о Тэсс


Девушки в становище гуров ждали этого праздника весь год. Скупые на проявления чувств гуры и празднество устраивали только раз в году, зато уж праздновали все, что было возможно – и посвящение юнцов-кунаров в полноценных воинов, и сочетание новых семейных пар, и рождение младенцев, появляющихся, как правило, к осени – зиме, когда особенно гулять да праздновать не сподручно.
На празднике Пробуждения, который гуры называли Арасат, юноши состязались в силе и ловкости, показывая то, чему научились за год. Прошедшие состязания достойно становились кунами – охотниками и воинами, мгновенно взрослея и уравниваясь и в правах и обязанностях с видавшими виды опытными мужчинами… Это была жесткая школа. Даже самых юных сразу же брали на охоту. Выживали сильные и ловкие.
Девушки готовились к празднику задолго, порой - за несколько лет. Летом, вместе с кореньями и травами, они собирали в долине стебли волокнистого лембуса, также сообща теребили его, размачивали в водах Манилы, пряли из размягченных волокон нити, из которых ткали полотно для одежды. Из отбеленного полотна шили рубахи: замужние женщины - мужьям да детям, девушки – для себя. Кроме всего прочего, каждой из девушек не терпелось соткать себе венчальное покрывало, расшить его узорами, сообразно своему представлению о красоте. Поэтому нити красили специальными красками, которые также готовили сами.
Собирая пыльцу душистого дудника в период цветения, напыляя ее прямо на ткань, получали яркий и приятный глазу желтый цвет, который, однако, был непрочным и тускнел по мере того, как пыльца осыпалась. Розовый цвет различных оттенков получался из лепестков розовых вьюл, предварительно перетертых в кашицу …
Лишь красный цвет был недосягаем, и не встречался на покрывалах. Многие из гуронских женщин пробовали окрашивать ткань различными способами, чтобы получить такой желаемый красный цвет – например, кровью добытых на охоте животных, но та сворачивалась и бурела, а окрашенные нити принимали грязноватый цвет и становились ломкими, никуда не годными, или соком вереска – но оттенок менялся неузнаваемо после высыхания…
Торо наблюдая за тщетными усилиями женщин, обмолвился как-то, что красный цвет – символ жизни и вряд ли он может сохраниться в том, что жизни лишено…


Арасат был в самом разгаре, когда Дарея пришла на поляну.
Девушки, надев свои венчальные покрывала, уже выходили в круг. Молодые кунары заволновались еще больше. Глаза их блестели в отсветах пламени, они грубовато перешучивались между собой, толкались, задираясь, но каждый, конечно, давно уже выбрал себе невесту, и единственное, что их беспокоило – это как бы кто-нибудь из соплеменников не опередил их в выборе. Они могли тут же схлестнуться, если выбор двух или трех падал на одну и ту же девушку, и тогда спор решался поединком.
Дарея была права, когда говорила с Торо – от девушек почти ничего не зависело, они доставались юношам как добыча на охоте.

Вот уже и первые кунары начали выходить в круг, очарованные танцем какой-нибудь из дев. Иногда кое-кто из них начинал пританцовывать вокруг понравившейся ему девушки, выбивая свой собственный ритм и как бы заявляя свое предпочтение. Пара начинала совместный танец, в котором, оба показывали свою пластичность, вкладывая столько чувств и энергии в движения, что очень скоро оказывались распаленными присутствием друг друга. И тогда, в самый экстатичный момент, юноша срывал с девушки венок, бросая его в костер, где тот сгорал в огне, символизируя окончание прежней беззаботной жизни девушки. Затем юноша снимал с девушки венчальное покрывало и обвязывал его вокруг своего торса. Это означало, что теперь девушка всецело принадлежит ему, и он берет на себя обязательство заботиться не только о ней, но и в большей степени о детях, которые непременно появятся… Под одобрительные крики зрителей, он подхватывал девушку на руки и уносил в свой шатер. Это, кстати, вовсе не означало, что молодой охотник обязуется всю свою жизнь провести с этой женщиной. Если было на то его желание, если женщина его не устраивала, он мог уже на следующий же год снова выйти в круг для выбора невесты… Оставленная женщина, должна была заботиться о себе сама, пока ее не выберет, кто-нибудь еще… От девушек в этом племени ничего не зависело.

Дарея вошла в круг.
Она шла, опустив голову, ни на кого не глядя, как будто ее вовсе не интересовало, кто же выберет ее в жены. Сразу несколько юношей обратили на нее внимание и вышли в круг для исполнения танца, но Дарея, никому не отдавая предпочтения, продолжала двигаться. Юноши сверкали очами, вымещая недовольство друг на друге, и уже некоторые схватились между собой, когда произошло нечто, что повергло всех в неописуемое удивление.
Дарея подхватила чашу с хмелем, которую держала ее мать, готовая поднести ее кунам, и медленно, но уверенно направилась к Айрису. Тот восседал вместе со старейшинами, как всегда, не принимая участия в брачных танцах. Все, как завороженные смотрели на Дарею, и никто не мог ее остановить, несмотря на то, что подобное выходило за рамки привычного.
Наконец и сам Айрис обратил внимание на девушку, подносящую ему хмель. Когда она подошла и нагнулась, чтобы поставить чашу на циновку, Айрис совсем близко увидел ее глаза и… как будто окунулся в обжигающие воды Манилы. Взгляд девушки пленил, завораживал, сводил с ума. Айрис почувствовал, как откуда-то из глубины начинает подниматься жаркая волна, как начинает учащенно биться его сердце, как его железная воля, всегда подвластная его разуму, начинает плавиться, как олово. Дарея что-то шептала, но Айрис скорее догадывался, чем понимал, что она ему говорила. Наконец, повинуясь чему-то более сильному, чем его собственная воля, Айрис поднялся и вступил в круг, непроизвольно включаясь в исполнение брачного танца.
Дарея ни на йоту не позволяла Айрису приблизиться, но и не удалялась слишком далеко, все время ускользая и заманивая, отталкивая и притягивая. Едва Айрис радовался победе, ожидая, что Дарея вот-вот окажется в его руках, как она тут же исчезала и каким-то непостижимым образом оказывалась на расстоянии недосягаемости. Кровь прилила в голову Айриса, усилилась пульсация в висках. Эта дева! Она играла им, как длинноногая лама на охоте! Она все время ускользала, но не уходила, приближалась, но он никак не мог ее заключить в объятия… Она хотела, чтобы он еще больше ее желал!
Запах, исходящий от нее, одурманивал, ее плавные неуловимые движения, ее загадочная улыбка… Она была совсем не такая, как остальные женщины его племени. Она знала свою силу и свое очарование и использовала это знание!
Впервые за столько лет после потери жены, Айрис радовался и ощущал себя мужчиной, впервые он не мог и не хотел применять свою волю для подавления этого желания.
Головокружительный аромат необычайных цветов, которые были вплетены в венок этой девы, дурманил, как хороший хмель, но их запах был знаком Айрису, хотя он никак не мог припомнить, где он мог его ощущать. Ему несомненно попадались такие цветы, только очень далеко от становища… толи возле Соленого озера, толи еще дальше… Но он даже не всех мужчин брал с собой, когда направлялся туда… Как, где могла дева найти эти цветы? Может быть, она колдунья? Впрочем, все равно!
Айрис улучил мгновенье и сорвал венок с головы Дареи. В ладони тут же впились шипы… Эти цветы! Он вспомнил, да! Они были колючими и, когда им приходилось проходить сквозь такой цветущий кустарник, оставляя клочья одежды на его жестких колючках, на коже оставались глубокие царапины, как от когтей дикки. Как же ей удалось сплести из них венок? Айрис, не отрывая глаз от девы, взял ее за руку – ладонь была гладкая, нежная без единой царапины… «И в самом деле – колдунья!» - подумал Айрис, но ему уже было все равно. Эта дева должна принадлежать только ему! И венок, брошенный в костер, вспыхнул багровым пламенем.
Мысли стремительно проносились в голове Айриса, но он уже не принадлежал самому себе – его тело сделало за него свой выбор. Только эта женщина может стать его спутницей, только от нее ему нужен сын, такой же сильный, как Айрис, такой же непостижимый, как она – его избранница…
Когда Айрис снял с головы Дареи покрывало и начал обвязывать им свой торс, как это делали все остальные, оказалось, случайно, нет, ли, но он обвязал им не только свой, но и ее стан, который все еще удерживал в объятиях. На языке их племени это означало, что он готов делить с ней кров, добычу и ложе до самой смерти. Ничто уже с этих пор не могло их разлучить…



Taya-ti
Воин
Сообщения: 4409
Зарегистрирован: 03 дек 2006, 00:20
Поблагодарили: 1 раз
[phpBB Debug] PHP Warning: in file [ROOT]/vendor/twig/twig/lib/Twig/Extension/Core.php on line 1266: count(): Parameter must be an array or an object that implements Countable

Сообщение Taya-ti » 19 фев 2008, 11:01

Глава 3

Дарея и Айрис



Айрис решительно откинул полог из шкуры большого боло и вошел в пещеру шамана. Старый Торо сидел перед почти потухшим очагом. По всей видимости, он совсем недавно общался с духами - глаза его были закрыты, руки опущены безвольно вниз, а на лице блуждала странная улыбка.
Айрис хотел тут же выйти из пещеры, но шаман внезапно открыл глаза, как будто и не был только что погружен в глубокий сон. Айрис вздрогнул, встретившись взглядом со старым шаманом. Никто не знал, сколько ему лет, Айрис был еще мальчишкой, которого допускали только к ловле рыбы, когда Торо уже называли старым Торо. И все же глаза его были такими живыми и выразительными, какие бывают только у молодых, полных жизненной силы кунов.

- Прости, что я нарушил твое уединение, - Айрис почтительно склонил голову, в полной готовности покинуть пещеру, если Торо не захочет с ним говорить. Ему и самому уже хотелось уйти отсюда поскорее.

Но Торо промолчал, одними глазами давая понять вошедшему, что тот может присесть на циновку.

- Не трудись, - скрипучим голосом прервал он Айриса, когда тот собрался заговорить. – Я знаю, зачем ты пришел. Айрис удивленно посмотрел в глаза шаману и увидел, что тот как будто на самом деле знает все. - Твоя жена…

Айрис вспыхнул, но не подал вида, что шаман угодил прямо в точку. Дарея была хорошей женщиной. Умница, рукодельница, лучшей знахарки не было в деревне, к ней шли унять любую боль, вылечить любую хворь и недуг… У Дареи на всех хватало терпения и сострадания.
Одно лишь тревожило Айриса, вот уже которую весну встречает Дарея в его шатре, а бог так и не дал им ни сына, ни дочери… А какой же он вождь, если не может обеспечить себе продолжение рода? Впустую пропадает семя. Если причина в нем – пусть шаман скажет ему, и он сам передаст Священное Копье более достойному…

- Твоя жена сама выбрала свою судьбу. Сегодня, когда она придет к тебе в шатер, спроси у нее…

Айрис встал.

- Не торопись!… Завтра утром иди к Соленому озеру. Возьми самых лучших охотников. Вы нападете на след большого боло. Он преподнесет тебе подарок… Прими с благодарностью. А теперь ступай!

Шаман закрыл глаза, и Айрис, пятясь, выбрался из душного пространства наружу, жадно вдыхая свежий воздух.
С нетерпением, недостойным вождя, он ждал наступления сумерек.
Когда Дарея с вечерней чашей хмеля вошла к нему в шатер, он привычным жестом взял чашу из рук жены, но пить не стал, поставив ее прямо на пол. На вопросительный взгляд Дареи, Айрис взял ее за руку и приблизил к себе. Дарея подумала, что Айрис приглашает ее на ложе и покорно опустилась перед ним на пол, положив голову ему на колени. Больше жизни любила она своего выстраданного супруга и ловила каждую его ласку с благодарностью.
Айрис погладил черные, как вороново крыло, волосы Дареи, кое-где уже подернутые серебристой сединой. Но вдруг, одним движением намотал их на кулак, как гриву прирученного арко и грубо повернул ее лицо к себе, близко-близко, так, что было видно, как сверкают глаза Айриса, похожие сейчас на глаза взбесившегося зверя, зажатого охотниками в тиски… Его ноздри раздувались, нижняя челюсть угрожающе выступила вперед, желваки гуляли под кожей скул, выдавая едва сдерживаемый гнев.
Дарея, не смея произнести ни звука, ни пошевелиться только в ужасе расширила глаза, стараясь понять, чем так прогневала супруга.
Наконец, сквозь стиснутые зубы Айрис процедил:

- Говори, какую судьбу ты выбрала? Почему пустая? Почему не можешь взрастить мое семя? Ты, засохшая нива!

Слезы полились из расширенных глаз Дареи.

- Убей меня, Айрис! Я недостойна тебя. – Прошептала она еле слышно дрожащими от обиды губами.

- Говори! – Айрис еще сильнее встряхнул кулаком, отчего голова Дареи замоталась у него в руке, - Я хоть раз тебя обидел? Или я не был мужчиной с тобой?

- Нет, не твоя вина, любимый, только я, одна я виновата!

Айрис отпустил ее волосы и оттолкнул ее от себя. Дарея упала на свежие циновки. Плечи ее вздрагивали от рыданий, но она молча глотала слезы, не зная как поведать Айрису свою страшную тайну.
Айрис поднял с пола чашу с хмелем, осушил ее залпом, вытер усы тыльной стороной ладони.

- Принеси еще! Да не одну чашку, принеси кувшин, говорить будем!

Дарея ползком выбралась из шатра. Звездная ночь раскинулась над долиной. Совсем такая же, как тогда…



Она вспомнила молодого Айриса, только что получившего из рук прежнего вождя, Аксая Священное Копье.
Раз в семь лет старый Торо бросал жребий, и каждый молодой воин, проходил испытание Судьбой. Накануне двадцать первой своей весны Айрис тоже должен был тянуть свой жребий вместе с другими кунарами, достигшими, как и он двадцатилетнего возраста.
В кожаном мешочке Торо были красные и белые камни. Тот, кому доставался красный камень, мог оставаться в становище, ему позволялось с этого момента участвовать в воинских состязаниях на празднике Арасат, выбирать себе невесту и строить свой собственный шатер. Он становился настоящим куном - охотником и полноправным членом племени. Те же, кому по жребию выпадал белый камень, должны были навсегда покинуть становище гуров, отправляясь в вечные скитания.
В неизвестность отправляться не хотелось никому, поэтому каждый воин радовался, когда ему выпадал красный камень.
Дарея очень хорошо помнила, как возликовал Айрис, когда в его руке оказался красный камень. В порыве нахлынувших чувств он схватил стоящую рядом и смотревшую на него во все глаза маленькую Дарею, легко подбросил ее вверх, так же легко поймал, закружил и расцеловал в обе щеки…
Ей тогда не было и тринадцати.
Ее маленькое сердечко, соприкоснувшись с таким бурным проявлением чувств, затрепетало и осталось рядом с Айрисом.
Оно оставалось рядом с ним даже тогда, когда по обычаю гуров, он выбрал себе невесту и привел ее в свой шатер.
Что-то не заладилось у него с молодой женой. Как только понесла она бремя, жизненные силы начали покидать ее, и к осени она ушла в Долину Предков вместе с ребенком, так и не успевшим родиться.
Айрис остался один, и все свои силы, всю энергию, бьющую ключом, вкладывал в воинское умение и достижения на охоте. Он занимался с молодыми, неоперившимися кунарами, обучая их всему тому, что умел сам. Прислуживать к нему в шатер приходила его стареющая мать. Она постоянно увещевала сына, каждую весну призывая выбрать себе новую невесту. Айрис был непреклонен – слишком свежа была утрата.
Дарея же наливалась соком, неведомыми энергиями, с которыми все труднее и труднее было справляться. Чувства ее к Айрису не убывали.
Накануне очередного праздника Пробуждения, на котором теперь уже подросшая Дарея должна была облачиться в покрывало невесты, она впала в отчаянье, не находя себе места. Всю зиму готовилась она к этому мгновению, ткала из волокон лембуса свое покрывало, поливая его слезами неутоленной печали. Долгими лунными ночами вышивала она узоры на выбеленном полотне, наивно поверяя свои надежды обманчивой луне. И все же… Айрис мог не выбрать ее, или, что еще хуже, ее мог выбрать другой. После этого для нее оставался один путь – головой в реку.
И она решилась. До сих пор трудно сказать, что натолкнуло ее на эту мысль. Как только девушки собрались на поляну для вечерних посиделок у большого костра, она отправилась в пещеру Торо.

Старый шаман сидел на циновке, скрестив ноги, прямой, как сухое дерево. Его жилистые руки были похожи на сучья, и только тонкие пальцы, как будто существовали отдельно от рук, напоминая в своем беспокойном движении, паука, перебирающего паутину.
Дарею даже озноб пробрал, казалось, шаман сейчас и ее схватит этими паучьими пальцами, затащит, как жертву в свое логово и, опутав невидимой нитью, будет долго и мучительно высасывать из нее жизнь.
Глаза Торо были закрыты, губы плотно сжаты. Тоненькая струйка дыма поднималась от очага. Дарея ощутила какой-то сладковатый запах - наверное, старый колдун бросил на угли ему лишь одному известные травы, и те тлели теперь, наполняя пещеру белесым дурманящим дымом.
Дарея распростерлась перед шаманом и запричитала тихонько:

- Торо, великий Торо! Да будут дни твои долгими, как твоя борода, да будет глаз твой зорче, чем у степного ора, да будет мудрость твоя неисчерпаема, как воды Рай-реки!
- Глупая дева, борода вылезет, а дни только начнут расти, степного ора любой кунар в мгновенье ока лишит зрения, а воды Рай-реки рано или поздно высохнут, и русло ее растрескается – неужели с ними должна иссякнуть моя мудрость?

Дарея смутилась и не нашлась, что ответить.
- Никогда не говори того, чего не понимаешь. Говори, зачем пришла!
- Торо! Великий Торо! Завтра – Арасат – праздник Пробуждения… сердце девичье разрывается на части…
- Что же беспокоит тебя, дева? Ты – видная, кунары не пройдут мимо…
- Не хочу быть ничьей женой, мое сердце не на месте…
- Кто же занял твое сердце, дева? Уж не самого ли Айриса вижу рядом с тобой?
- Ты все знаешь, зачем спрашиваешь? Давно мое сердце осталось рядом с Айрисом, еще в тот год, когда он получил Священное Копье из рук Аксая… и с тех пор не возвращается мое сердце ко мне.

Торо слегка приоткрыл один глаз, удивленно глядя на распростертую перед ним молодую деву, впрочем, Дарея не могла этого видеть, так как не смела даже глаз поднять на шамана.
Усмехнувшись одними уголками губ, Торо покачал головой, почмокал губами, потом выудил откуда-то трубку с длинным мундштуком и затянулся, пуская белесые кольца.
Толи под действием дурмана, постепенно заполняющего дымом всю пещеру, толи от пережитых волнений, Дарея почувствовала, как покой разливается по ее телу. Совсем как в детстве, когда ладони матери опускались в успокаивающем жесте на ее черноволосую головку, и страх испуганного ночными сновидениями ребенка уходил, рассеивался, как дым…
Покой постепенно перерастал в блаженную истому. Как в полусне Дарея приподняла голову, и с удивлением увидела, что шаман пристально смотрит на нее. У него были серо-голубые водянистые глаза, такие же глубокие, как утреннее небо, в них так же как в небе можно было утонуть, не достигнув дна…
Дарея подумала, тут же устыдившись своих мыслей, что в молодости он, наверное, был красив собой, да только … когда это было?
С не меньшим удивлением Дарея увидела, что прищуренные глаза его, усеянные многочисленными морщинками, излучают доброту, и это открытие сразу же расположило ее доверием к этому внешне суровому и неприступному человеку.

- Помоги мне, Великий Торо! – прошептала она пересохшими губами, - Огонь сжигает меня. Сердцу…тесно в груди, Оно рвется наружу, как птица из силков...
- …И почва ускользает из-под ног, - тихим поскрипывающим голосом продолжил шаман, - и небо меняется местами с землей, и ты уже не знаешь, где на самом деле душа твоя?
- Да, - удивленно прошептала Дарея, - ты знаешь, что это?
- Лишь тот не ведает, кто не любил… Твоя душа спала, и ты не знала тревоги, как спящий ребенок не тревожится о завтрашнем дне. Но душа не может спать вечно, жаркие лучи Эро рано или поздно пробуждают ее от сна… И тогда начинаешь смотреть на мир не глазами, а сердцем… И тогда видишь многое, что прежде было незримо… Твоя душа проснулась, дева! Но она беспомощна, как народившееся дитя и может пораниться, если не обретет силу… Хочешь ли ты, чтобы душа твоя обрела силу? Или пусть лучше уснет, как прежде до лучших времен?
- Я… не знаю…
- Решай сейчас, дева, ты выбираешь свою судьбу!
- А почему другие девушки не мучаются и с радостью идут в шатер к тем, кто их выберет?
- Их души спят…

Шаман вытряхнул из трубки пепел, легонько постукивая ею о каменные плиты очага, не торопясь набил трубку снова и, подцепив крючковатыми пальцами уголек из костра, как будто тот не был обжигающе горячим, положил его в трубку. Или, может быть, его пальцы огрубели настолько, что не чувствовали жара?
Дарея помотала головой, пытаясь стряхнуть наваждение… Она представила, как эти крючковатые огрубевшие пальцы прикасаются к ней, и тошнота тут же подступила прямо к самому горлу…
Шаман, тем временем, искоса наблюдая за смятением Дареи, затянулся дымом, и только после того, как трубка исправно задымила, точно так же, пальцами вытащил уголек и бросил его обратно в костер.
Дарея поежилась, ощутив спиной холодок - для ее понимания шаман был просто непостижим.
Помусолив трубку во рту, он вновь заговорил:

- Ты знаешь, дева, Айрис – вождь и великий воин, а для воина жена – лишь попутный ветер. Готова ли ты к тому, что однажды ему понадобится сменить направление?
- Я постараюсь сменить направление вместе с ним, великий Торо, чтобы всегда быть попутным ветром…
- Только воины могут двигаться туда, куда движет их собственная воля и разумение. Ветра подвластны иным силам.
- А если меня выберет другой? Мне не жить без Айриса. Лучше пусть я умру.
- Хорошо, я понял тебя. И я помогу тебе, ибо ты – первая из дев нашего племени, чья душа проснулась самостоятельно… Мне нравится твоя решимость. Ты поможешь Айрису стать тем, кем ему надлежит быть.

Старик прикрыл глаза, сложил руки на груди и тихо запел. Дарея ни слова не понимала из этого странного пения, но, как завороженная, слушала, не в силах отвести взгляд от шамана, который мерно, в такт пению покачивался на своей циновке. Его скрещенные руки и слегка подрагивающие пальцы, казалось, замерли в ожидании.
Наконец Торо открыл глаза, и Дарея в ужасе отшатнулась – взгляд его был тяжел, как осенняя земля, а бездонные зрачки приобрели цвет мокрого песка, как будто они наполнились этим песком вместо обитавшего в них прежде воздуха.

- До захода солнца отправляйся в Южный лес, – проговорил шаман таким же тяжелым, как взгляд, голосом, - Оставь сандалии в шатре, иди босая, земля должна узнать тебя и сообщить твоим стопам верный путь. Пойдешь по верхней тропе к Соленому озеру. То, что ты там найдешь, поможет тебе завоевать сердце Айриса, но берегись, если хоть кто-нибудь узнает твою тайну! Ступай и помни – молчание умножит твою силу, слово – разрушит ее и опустошит твое сердце.

Торо снова закрыл глаза, опустив руки на колени и продолжая раскачиваться.
Дарея чутьем поняла, что он больше не произнесет ни слова и медленно вышла из пещеры.
Звездное небо над ней переливалось мерцающими, как будто танцующими свой волшебный танец звездами…


Вздохнув тяжело и обреченно, Дарея отправилась за хмелем. Как поведать обо всем Айрису? Старый Торо предупреждал ее… Теперь она снова перед выбором – рассказать Айрису о своей тайне и навсегда лишиться силы, или умолчать… и навсегда лишиться Айриса…
И то и другое – смерть для нее.
Бог жестоко наказал ее за дерзость. Заполучив Айриса, она была наделена силой, помогающей ей врачевать и помогать советом, предсказывая удачными или неудачными будут роды, повезет ли кунам на охоте и многое другое. Единственное, чего была лишена Дарея – это самой испытать радость материнства.


С тяжелым сердцем наполнила Дарея кувшин золотистым хмелем. Ее хмель был самым лучшим в становище, и Дарея гордилась этим, но сейчас это было слабым утешением – Айрис ждал, нужно было на что-то решаться.

«Ну что ж! – решила, как выдохнула, Дарея, - Ведь я и прежде была готова умереть, если Айрис не выберет меня в жены… Что же я дрожу как короткохвостый ду, сполна испытав счастье жить ради любимого?»
Она выпрямилась, поправила растрепавшиеся волосы и решительно откинула полог шатра. В ее глазах больше не было страха и сомнений.


Айрис лежал, запрокинув голову. Он даже не шелохнулся, когда вошла Дарея. Она прошла внутрь и поставила кувшин с хмелем рядом с лежанкой, на которой возлежал ее выстраданный супруг.

- Я слушаю тебя. – Произнес он, даже не взглянув на жену.
Дарея, не смущаясь, присела на ложе рядом с Айрисом.
- Выслушай меня и забудь гнев свой. Помнишь ли ты тот день, когда по жребию Торо тебе достался красный камень?

Помедлив, Айрис приподнялся, опираясь на локоть, и уставился на жену, как будто видел ее впервые. Конечно, он помнил этот день. Как ему забыть? Но почему она помнит об этом?
- Я не понимаю тебя.
- В тот день, когда ты выбрал себе судьбу, волей богов, и я выбрала себе судьбу – быть с тобой.
- ???
- Ты конечно не помнишь девочку-подростка, которая оказалась рядом с тобой в минуту твоей радости… Но именно тогда мое сердце соприкоснулось с твоим. Ты так радовался… Ты схватил меня, поднял над собой, закружил… А потом поцеловал…
- ???
- Вряд ли ты помнишь это Айрис. Вы, мужчины привыкли, что женщины покорны той судьбе, которая им выпадает. Вам даже в голову не приходит, что у женщины может быть свой выбор… Да и многим женщинам в нашей деревне, особенно молодым девушкам, это тоже не приходит в голову… А я… я не могла мириться с тем, что уготовила мне судьба. Я ждала тебя… Даже, когда ты выбрал себе жену… и потом… Как ты думаешь, почему ты выбрал меня после того, как три весны не участвовал в выборе невесты?

Айрис мочал. Он и в самом деле не помнил случай с девочкой-подростком, зато очень хорошо помнил, что так пленило его в Дарее и волновало даже сейчас …
А Дарея продолжала низким грудным голосом, от которого у Айриса в груди поднималась горячая волна:

- Я не хотела быть ничьей женой, кроме тебя, Айрис, я выбрала тебя, и хотела принадлежать только тебе… Я бросилась в ноги к Торо, и он помог мне.

Taya-ti
Воин
Сообщения: 4409
Зарегистрирован: 03 дек 2006, 00:20
Поблагодарили: 1 раз
[phpBB Debug] PHP Warning: in file [ROOT]/vendor/twig/twig/lib/Twig/Extension/Core.php on line 1266: count(): Parameter must be an array or an object that implements Countable

Сообщение Taya-ti » 19 фев 2008, 11:21


Taya-ti
Воин
Сообщения: 4409
Зарегистрирован: 03 дек 2006, 00:20
Поблагодарили: 1 раз
[phpBB Debug] PHP Warning: in file [ROOT]/vendor/twig/twig/lib/Twig/Extension/Core.php on line 1266: count(): Parameter must be an array or an object that implements Countable

Сообщение Taya-ti » 19 фев 2008, 18:43


Taya-ti
Воин
Сообщения: 4409
Зарегистрирован: 03 дек 2006, 00:20
Поблагодарили: 1 раз
[phpBB Debug] PHP Warning: in file [ROOT]/vendor/twig/twig/lib/Twig/Extension/Core.php on line 1266: count(): Parameter must be an array or an object that implements Countable

Сообщение Taya-ti » 19 фев 2008, 19:03


Taya-ti
Воин
Сообщения: 4409
Зарегистрирован: 03 дек 2006, 00:20
Поблагодарили: 1 раз
[phpBB Debug] PHP Warning: in file [ROOT]/vendor/twig/twig/lib/Twig/Extension/Core.php on line 1266: count(): Parameter must be an array or an object that implements Countable

Сообщение Taya-ti » 19 фев 2008, 19:07


Fondness
Воин
Сообщения: 562
Зарегистрирован: 28 апр 2015, 08:43
[phpBB Debug] PHP Warning: in file [ROOT]/vendor/twig/twig/lib/Twig/Extension/Core.php on line 1266: count(): Parameter must be an array or an object that implements Countable

Сообщение Fondness » 27 июн 2015, 18:19

Очень понравилось.
Только я не поняла, это конец сказания? Продолжение есть?
Если это какая то сага, то может название хотя бы узнать, дочитала бы в инете.


[phpBB Debug] PHP Warning: in file [ROOT]/vendor/twig/twig/lib/Twig/Extension/Core.php on line 1266: count(): Parameter must be an array or an object that implements Countable
[phpBB Debug] PHP Warning: in file [ROOT]/vendor/twig/twig/lib/Twig/Extension/Core.php on line 1266: count(): Parameter must be an array or an object that implements Countable

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей