Свидетели нагваля

[master]

Вышла новая книга "Свидетели нагваля. Интервью с учениками Карлоса Кастанеды" от издательства "Наследие-М".

Кто-нибудь уже прочитал ее?

[Ivan]

Вышла новая книга "Свидетели нагваля. Интервью с учениками Карлоса Кастанеды" от издательства "Наследие-М".

Кто-нибудь уже прочитал ее?

Смотри тему "Новая книга об учении Кастанеды". Там в конце есть немного об этой книге. Или отрывки смотри на сайте издательства.

[шукра]

Читаем со одним доном здесь. о результатах доложем позже.
Но книга вообщемт то создавалась " как ответ на обвинения во лжи Кастанеду", т.е интервью и все такое имеют этот акцент, хотя также и немного реканструктивногой взгляда на учение дон хуана и книги Карлоса Кастанеды...

[шукра]

Хочу доллжить, что книга отличная и всем вам будет очень полезна и интересна. Я заказала её через сайт http://nasledie-m.narod.ru/ путем перечислением денег на моб. номер как там написано - и все нормально , книгу мне прислали в срок срок даже отвечали и смс , хотя там и так есть подтвереждение принятия платежа по мейлу...
Люди порядочные - можно заказывать, помоему не очень дорого ( 250р) Так же книга есть где-то волимпийском . где книги... Но я там была несколько раз - там всё закрыто, а там где не закрыто предлагали купить за 800 р. С бухты барахты наверное.
Отрывки можете почитать здесь :
http://www.nasledie-m.narod.ru/svid1.html


В качестве интереса кину еще отрывки , которые они не дают...

Хакобо Гринберг
У нас была возможность участвовать во встречах, которые Карлос Кастанеда проводил в различных местах Мехико (включая и наш дом), и у нас с ним возникли тесные личные отношения.
Через несколько дней после нашего бракосочетания Терита позвонила ему по телефону в Лос-Анджелес и выразила желание посетить его вместе со мной. Нагваль согласился и включил меня в список Карлоса Идальго, с которым связался на другой день. После этой беседы было решено, что мы войдем в число шести семейств из Мексики.
В качестве подарка я принес свою коллекцию книг, которую он принял с шутливым весельем, говоря, что я пишу книги килограммами. Это было его обычным способом реагировать каждый раз, когда кто-то в его группе демонстрировал признаки эго. Ясное дело, я гордился своими книгами, отождествлял себя с ними, и их огромное количество было для меня показателем моей значимости.
Нагвалю слишком дорого стоило отделить себя от своей личной истории и своего эго, чтобы сейчас усиливать эго другого. Вручая ему свои книги, я втайне надеялся, что он заинтересуется их содержанием и, может быть, поддержит их публикацию. Терита, такая же бесхитростная, как и я, но более смелая, сказала, что мои книги говорят о том же, что и его, но с использованием научного языка. Позднее мы поняли, почему реакцией Нагваля на все эти проявления незрелости было пренебрежение. В самом деле, он нам часто говорил, что для него наша дружба не имеет никакого значения, и чтобы мы никогда не думали, что наши отношения основаны на симпатии и привязанности. Повседневный мир, наполненный структурами, условностями и лицемерием, был для Нагваля презренным и не заслуживающим большого внимания. Да> большинство людей живут там, в своих психологических тюрьмах, своих условностях и личной важности, но это не относится ни к нему и ни кому другому из группы близких ему людей. И это он постоянно подчеркивал:
"Повседневным миром можно управлять одним мизинцем; энергия должна использоваться для достижения свободы".
Повседневный мир включает в себя жажду славы, денег и положения, и еще общественные связи. Все мирские желания, возникающие из жизненных потребностей, существуют в договоренности и соглашении и должны быть отброшены полностью. Мы с Теритой полагали, что находимся вне структур и принадлежим к пласту искателей свободы. Однако слова Нагваля повергли нас в уныние, и мы часто стали воспринимать мир и самих себя в нем как что-то мрачное и печальное, холодное и безнадежное. Нагваль, казалось, поддерживал такое видение как подготовку для перехода в великолепное состояние жизнеспособности и оптимизма, в котором он, казалось, пребывал постоянно. Конечно, нам требовались месяцы для восстановления от ужасающего воздействия, которое оказывал на нас каждый его визит, и, в конце концов, страх увидеть его стал сильнее, чем желание встретиться с ним. Сказанное им подтверждает наше состояние:
"Контакт с Нагвалем - ужасное событие, после которого трудно прийти в себя. Сила личности Нагваля огромна и безгранична".
Мы были представлены людям из группы Нагваля и провели с ними неделю, наполненную обучением, испытаниями и приключениями, о которых я расскажу позднее. Прощаясь, Нагваль сказал нам, что его группа хотела бы получать от нас письма. Я отнесся к этому очень серьезно и уже в Мексике написал пять объемных посланий и вручил их нашему общему ДРУгу, который должен был посетить Нагваля в Лос-Анджелесе на следующий день.
Прошло несколько недель без известий от Нагваля и его Туппы, но однажды вечером Карлос Ортис позвонил по телефону Терите и сказал, что на следующий день Нагвальприлетит в Мексику. Но он не сообщил ни времени прибытия, ни номера рейса.
Воодушевленные перспективой увидеть его снова, мы весь день ждали, что нам сообщат номер его рейса, но так и не дождались. Ночью мы с Теритой приняли решение пойти искать его в Мехико, не имея никакого представления, откуда начать поиски. Мы пошли в гостиницу и, без успеха, спросили номер его комнаты. Вскоре мы узнали, что его видели в Сокало.
Мы пошли туда и в одном из закоулков столкнулись с ним и целой группой сопровождающих его людей.
Это было для нас с Теритой настоящим подвигом силы -найти Нагваля в гигантском Мехико в определенном месте и в определенное время без каких-либо внешних указаний. От радости я остановился напротив Нагваля и издал невероятный приветственный возглас, от которого тот подскочил, сказав, что после него он перестал различать, что принадлежит этому миру, а что - другим, и что мое неожиданное появление, сопровождаемое могучим криком, было поразительным. Обняв нас, он сказал, что разыскать его таким образом - это акт силы. !
Радостные, наслаждаясь нашей встречей, мы пошли в кафе «Такуба» и сели за стол. Мы беседовали с Нагвалем о нашем опыте, и я спросил его, получил ли он мои письма. Он посмотрел на меня с ехидным выражением лица и сказал:
"Твои письма потерялись. Мы их не получили".
Услышав это, я очень рассердился на нашего общего друга, которому доверил передать письма, я долго не мог прийти в себя, а Карлос все сверлил меня взглядом. Когда мы вернулись домой, я сказал Терите, что очень расстроен из-за потери писем и должен восстановить их по памяти. Это заняло у меня почти всю ночь. На следующий день Терита встретилась с Нагвалем специально, чтобы вручить ему письма. Позже я узнал, что сам факт вручения и мастерство, с которым я восстановил письма, привели к тому, что Нагваль корчился от смеха, высмеивая меня из-за моей навязчивой потребности писать и из-за моего огромного эго. Спустя несколько месяцев, мой друг рассказал мне, что на самом деле, как мы и договаривались, передал тогда в Лос-Анджелесе оригиналы писем, и что на той памятной встрече они были прочитаны с весельем и насмешками над их содержимым.
Я не мог писать в течение шести месяцев после этого случая и затратил еще шесть, чтобы понять и проработать его значение.
День, когда мы прилетели в Лос-Анджелес, совпал с двумя событиями: концом войны в Персидском заливе и завершением убийственной засухи, погрузившей Калифорнию в адскую жару и сухость. В зале прибытия аэропорта нас ожидали Нагваль и самые близкие члены его группы.
Они приветствовали нас с явной и искренней симпатией, а затем пригласили поужинать в итальянском ресторане. Нас было около двенадцати человек, и мы все сидели вместе за длинным столом.
Мы говорили о прекращении войны и засухи, и Нагваль рассматривал это как знаки, связанные с нашим прибытием.
Потом нас отвезли в скромную и старую гостиницу. Мы были удивлены непринужденностью управляющего, который принял нас так, будто мы были давними друзьями и знакомыми.
После того, как мы устроились, Нагваль пригласил мужчин группы сопроводить его, чтобы вместе забрать его дочь Нури -худенькую девушку, необыкновенно чувствительную и одетую как мужчина, которая меня удивила своим внешним видом, а еще тем, что поняла синтергическую теорию41. Она спросила меня, чем я занимаюсь, и я рассказал о своей работе в университете и исследованиях в области синтергической теории. Ее понимание было прямым и полным, как будто мое объяснение отлично укладывалось в ее разуме. Затем Нагваль привел нас посмотреть сад Калифорнийского университета,
41-(-интергическая теория (термин «синтергический» - производный от слов «синтез»
И «энергия») - теория, с позиции квантовой механики рассматривающая сущность
приобретения опыта и взаимодействия индивидуума с окружающим миром.
Созданная в 1976 г. мексиканским психофизиологом Хакобо Гринбергом-
Зильбербаумом, теория использовалась им также применительно к шаманам и
шаманскому опыту

дом, в котором он жил, когда начал учиться, и огромный | коммерческий центр, где он, взяв меня за руку, сказал, что очень интересуется Каббалой, и что его предки были евреями. Я ему, сказал, что считаю Каббалу драгоценным учением. В конце тема разговора перешла к шаманам Мексики в общем и граниеерос в| особенности, к их способности заставлять идти дождь и интересу к распознаванию примет и знаков, исходя из наблюдений за природными явлениями. Он упомянул, что дон] Лусио был экспертом в «чтении» вулкана Попокатепетль. Я понял, что тема ему глубоко интересна, и был момент, когда он хотел спросить у меня что-то об этом, но по какой-то причине не стал.
Возвратившись в гостиницу, я встретил Териту, в ярости потребовавшую объяснений, почему не пригласили женщин. Я] ей объяснил, что решение было не моим, и, когда она! успокоилась, мы пошли спать.
Ночь была наполнена странным присутствием в нашей комнате, а также (как мы узнали позднее) в комнате наших] друзей. Это было так, будто бы проницательные глаза и чуткие I уши следили за нами и нашими снами. Мы знали, что это Нагваль и его люди наблюдают за нами таким образом.
На следующий день мы снова разделились на группы мужчин и женщин, сопровождая Нагваля. Мы много ели, и за остаток недели я поправился на несколько килограммов.
Нагваль говорил, что наши энергетические затраты были такими большими, что нам надо было компенсировать их усиленным питанием.
Вечером мы стали свидетелями сцены, которую устроила Флоринда Доннер - одна из самых близких к Нагвалю людей. Она выразила протест против разделения мужчин и женщин. Нагваль объяснил, что нас было много, и что способ взаимодействия с женщинами очень сильно отличается от способа взаимодействия с мужчинами, но с этого момента он| больше нас не будет разделять. Он нам сказал, что в прошлом он
представлял женщину как нечто нижестоящее по отношению к мужчине, но теперь в его уме этого нет:
"Женщина - существо, которое может знать напрямую, в отличие от мужчины, так приверженного языку", - сказал он нам с убежденностью, а затем продолжил:
"Женщина - существо действия, у нее есть дополнительный орган - матка, и этот орган позволяет ей совершать такие подвиги восприятия, какие мужчина даже не может себе представить", - сказал он нам после того, как мы поели.
Нас пригласили в дом Маргариты, приятельницы Нагваля, которая, кажется, принадлежала к его близкому окружению, но отличалась от остальных женщин. Маргарита была земной и заботилась о Нагвале со светской нежностью и тонкостью. Ее дом классического калифорнийского типа казался местом вне времени или задержавшимся в прошлом. Мы сели за огромный круглый стол, а после сытного обеда перешли в гостиную. Нагваль сел в кресло с высокой спинкой рядом с Кэрол, женщиной-Нагваль.
Мы с Теритой сказали, что только что поженились, и когда они услышали, что это было в Тотолапане, то удивились и сказали нам, что тоже вступили в брак там же, выполняя указания дона Хуана.
"Мы это сделали, - сказал Нагваль с убежденностью, - для достижения стратегических целей в этом мире".
Для Нагваля и его группы существовали два четко разделенных мира: их, и остальной. Все принадлежали либо их миру, либо другому. Их мир был закрыт и не допускал гостей. Мы - группа из Мексики - были исключением, двери его мира открылись, чтобы мы прошли в них. Это событие было нечто совершенно новое, и только Дух мог принять решение, останемся ли мы внутри или же двери вновь закроются, оставив нас снаружи.
"Птица свободы, - сказал нам Нагваль абсолютно серьезно, -пролетает над нашими головами. От вас зависит, покинет она вас или возьмет с собой. Если она вас покинет, то никогда


больше не появится снова, и вы упустите шанс, который никогда больше не повторится".

[шукра]

ЗНАКИ СИЛЫ
Интервью с Эдди Мартинелли
- Почему ты используешь имя Иолилистли?
- Имя, которое человек получает от своих родителей, не
всегда имеет силу, часто оно совершенно произвольное. Меня,
например, назвали именем доктора, который лечил мою мать.
Имя Хуан Иолилистли имеет гораздо большую силу и большее
значение для меня, чем имя, данное моими родителями, так как
это имя было дано мне старейшиной традиции Нахуа вследствие
СОБЫТИЯ СИЛЫ. Однако это - история, которую я расскажу в]
другой раз.
- Как ты познакомился с Кастанедой?
- Я прочитал все его книги еще в Бразилии, на моей родине.
То, что я там прочитал, в отличие от всего, что встречал раньше,
убедило меня в том, что свобода может быть реально
достижимой целью. Однажды я принял решение оставить все и
приехать в Мексику в поисках знания. И вот я здесь. Я не
надеялся познакомиться с Кастанедой лично, так как считал его
недоступным воином. Но здесь мне сообщили, что он имеет
обыкновение участвовать в публичных конференциях, на
которые я пытался попасть любыми средствами.
И вот однажды мой друг Карлос Ортис пригласил меня на конференцию, которую Нагваль проводил в апартаментах исследователя Хакобо Гринберга. Я поехал на встречу вместе с Хейко - немцем, который оказался в Мексике по тем же причинам, что и я. Мы сели в его Фольксваген и направились к
дому Хакобо.
У Хейко возникла идея. Он сказал: "Давай будем следить за
тем, как приедет Нагваль!"
И подъехав, мы в течение длительного времени оставались в машине на противоположной стороне улицы в надежде на то, что наше появление будет выглядеть совпавшим с прибытием
218

Карлоса. В то время как мы наблюдали за другими гостями, рядом с нами остановилась машина. В то же мгновение я почувствовал давление взгляда. Повернул голову и увидел Карлоса. Он смотрел на меня из того автомобиля! Не знаю как, но я сразу понял, что это он. Посмотрев на меня очень пристально, он поставил машину, в которой приехал, в нескольких метрах впереди нашей. Вышел, и мы поспешили присоединиться к нему.
При этой первой встрече возникло некоторое недоразумение, которое я воспринял как ЗНАК. Карлос переносил стул, а я, очень взволнованный, хотел поприветствовать его прямо там, возле входа в здание. Но Ортис бросил мне: "Помоги ему со стулом!"
Честно говоря, я не решился предложить ему свою помощь, так как, насколько я понял из его книг, маг не должен вот так с ходу навязываться.
Это было первое из длинного списка неприятных моментов, которые возникали в отношениях между мной и Нагвалем.
Мы поднялись по лестнице на второй этаж и вошли в комнату, которая уже была подготовлена к конференции. Кто-то включил музыку в стиле Нью Эйдж. Я обратил внимание, что Карлос сделал жест неудовольствия и попросил выключить. Сесть я постарался почти вплотную к нему, так как согласно представлениям магов, если две энергии находятся достаточно близко друг к другу, они взаимодействуют. И мы можем обучиться некоторым вещам даже без слов.
Для меня эта первая конференция была чем-то необыкновенным. В первый раз я услышал рассказ о точке сборки и увидел рисунки, которые Карлос делал на маленькой Доске для записей, стараясь объяснить природу «удлинения светящегося яйца» - маневр, который древние маги совершали, чтобы обрести бессмертие. Он говорил о личной важности и о т°м, как она вынуждает нас совершать странные поступки. Также он рассказывал о перепросмотре.
Гринберг сказал, что он уже сделал письменный Перепросмотр и что, не исключено, даже мог бы напечатать когда-нибудь свои заметки. Карлос сделал ряд замечаний, давая понять, что перепросмотр не имеет ничего общего с тем,
что сделал Гринберг.
Во время разговора вошла белокурая очень приятная улыбающаяся девушка с прической в стиле панков. Карлос представил её как Флоринду Доннер Грау, одну из его подруг и ученицу дона Хуана Матуса. Примерно в это время я прочитал книгу Флоринды по антропологическим вопросам, но я ещё не знал, что она была лично знакома с доном Хуаном. Вместе с Флориндой приехала другая сеньора, которая представилась донной Соледад, ведьмой, курандерой, ученицей маэстры
Магдалены.
По окончании собрания мы продолжили нашу приятную беседу. Когда появилась возможность, я подошел к Карлосу, протянул ему руку и, глядя в глаза, сказал:
"Я хочу искренне поблагодарить Вас за Ваши книги, потому
что они мне очень помогли".
Он пристально посмотрел на меня, но ничего не сказал. Пользуясь случаем, я попросил Флоринду, чтобы она, как видящая, сказала мне, какую структуру имеет мое светящееся тело согласно схеме нагвализма. Она занервничала, извинилась и ответила, что видение требует слишком много энергии, которой у неё сейчас нет, потому что она вместе с другими магами делала какие-то сложные вещи. Она у меня спросила, кто я такой и чем занимаюсь. Я рассказал, что приехал из Бразилии и что пять лет прожил, ожидая возможности познакомиться с Кастанедой. Кажется, она знала, что я с ним разговаривал, так как она воскликнула: "Ах! Так это ты?!"
Я ей сказал, что в ожидании возможности встречи я реализовал на практике технику выслеживания, изученную по книгам Карлоса. Обосновался в Мехико и занимаюсь предпринимательством в сфере туризма. Она прокомментировала: "Ох! Человек действия, правда?"
Выйдя наружу, Карлос отвёл меня в сторону и спросил мое| имя. Я ответил: "Эдди Мартинелли, к Вашим услугам".
220

Но он потребовал: "Нет! Твоё настоящее имя".
Я был удивлен, так как никому не говорил, как меня зовут на самом деле. Испытывая странное беспокойство, я пролепетал свое настоящее имя. Потом он захотел узнать, откуда я приехал. Я ответил. Тогда он спросил: "Ты знаешь эту песню?" И пропел мне на португальском языке напев, который я, к сожалению, не знал. Я должен был признаться:
"Мне нравится, но я не знаю".
Надо думать, это было второе предзнаменование. По мере того, как я буду вести свой рассказ, вы сможете заметить, что постепенно мой путь отдалялся от пути Карлоса.
Следующий раз я его увидел после того, как лама Фауст Росалес, издатель книг Нагваля в Мексике, сообщал мне, что Карлос собирается проводить встречу в Доме Аматлан -эзотерическом центре под руководством Карлоса Ортиса и Мариви де Тересы. Я не буду много говорить о Доме Аматлан, потому что другие мои товарищи, без сомнения, могут рассказать больше интересных историй об этом.
Я буквально вылетел из моего офиса в квартале Дел Балле и примчался на встречу. Нагваля я увидел, когда он сидел за столом в кафетерии на первом этаже, ел огромный кусок пирога и пил капучино. Он меня приветствовал сильным рукопожатием, но когда я ответил тем же, показал жестом, что ему больно. Будто бы я сжал слишком сильно.
Пока ел, он рассказывал нам о встречах, которые здесь проходили и на которых многие из нас не были. В какой-то момент Георгина Сильва, знакомая художница, которая в это время жила в одной из комнат в глубине Дома Аматлан, сказала мне, что Фауст просил позвать меня к телефону.
Подойдя к телефону, я спросил Фауста, почему тот не пришел, он мне ответил, что занимается отдельно от других Учеников, и попросил позвать Нагваля, которому хотел что-то
сказать.
Я быстро спустился, чтобы выполнить его просьбу, а затем пРивел Карлоса в комнату Георгины, где находился телефон.
Помню, зашел разговор о пользе, которую может принести Гео, и что Нагваль может сказать относительно Мескалито. Гео была известна как "дочь Мескалито", и многие считали её жрицей пейота. Кажется, Карлос подумал, что я спрашивал разрешение на это, потому что в резкой форме ответил мне, что это не тот путь, и что дон Хуан давал ему растения силы только потому, что он был слишком жёстким. Он добавил, что мы в этом не
нуждаемся.
Я посмотрел на Георгину, как бы спрашивая: "Ты поняла?" Заметив мой жест, Карлос, кажется, подумал, что я насмехаюсь над ним, или, что ещё хуже, пытаюсь привести в пример Георгину, которая была знаменита тем, что использовала наркотические растения. Затем, быстро ответив Фаусту, попросил Георгину показать ему что-нибудь из её картин. Нагвалю очень понравились рисунки девушки.
Вернувшись к остальным, Карлос ограничился лишь краткой беседой. Он оправдывался тем, что у него назначена встреча в другом месте, и что он очень торопится.
Я затратил много времени, толкуя с Ортисом о работах Кастанеды. Мне казалось, что всё то, о чём говорил автор в своих книгах, следовало понимать буквально, но Ортис возражал: "Нет, Эдди, это - метафоры".
Мне показалось, что сейчас настал подходящий момент, чтобы спросить об этом у самого Нагваля, тем более что Ортиса рядом не было. Я задал вопрос достаточно громко для того, чтобы и другие его услышали.
"Послушайте, Карлос, то, что Вы пишете, всё буквально или
же это метафоры?"
По выражению его лица я понял, что снова вызвал недовольство. Он просверлил меня молниеносным взглядом и ответил с раздражением:
"Ясно, что буквально! Я пишу то, что есть!"
Когда уходил, он попрощался со всеми. Я тоже протянул руку, он подал свою и вдруг испуганно посмотрел на меня, как будто я мог её раздавить. В шутку коснулся моей ладони только
222

кончиками пальцев, сделав это так, как иногда делают при приветствии. Уже на выходе я сказал ему, что очень бы хотел обстоятельно поговорить с ним наедине. Он мне ответил с
чувством:
"И я хочу поговорить с тобой долго и обстоятельно". Затем сел в автомобиль, и незнакомый мне человек увёз его.
"Другой случай также произошел в Доме Аматлан. На этот раз Карлос научил нас некоторым магическим пассам. И я познакомился с Кэрол Тиггс, женщиной-нагваль. Наша встреча была очень интересной. Когда я поприветствовал её, она спросила, как моё имя. Я ответил, и она повернулась ко мне щекой. Я подумал: "Она сделала это для того, чтобы я поцеловал её", - и чмокнул в щёку. Но она объяснила, что просто не расслышала моего имени. Огорченный, но с улыбкой, я повторил еще раз. И спросил о другом мире.
Согласно рассказам Карлоса, она находилась там в течение десяти лет. Услышав мой вопрос, Кэрол занервничала и сказала на плохом испанском, с сильным американским акцентом, что это место трудно описать и что единственное, что она может сказать, это то, что там сознание перемещается по линиям
энергии.
Уже на выходе я пригласил Карлоса провести встречу у меня в туристическом агентстве. К моему большому удивлению он принял приглашение, сказав:
"Завтра мы встретимся у тебя в четыре часа дня".
Я хотел объяснить ему, где находится офис, но он попросил только адрес, мол, сам найдёт.
На другой день все были в ожидании. Хейко собрался купить хорошую бумагу в надежде на то, что Нагваль напишет что-нибудь, что он сможет сохранить. Пока мы суетились, Карлос, как привидение, появился на другой стороне улицы, точно напротив нас, и помахал рукой. Мы в изумлении смотрели, спрашивая, как он туда попал?
Он пересёк улицу и поприветствовал каждого. Потом вошёл в мою контору и попросил разрешения воспользоваться умывальником. Я должен был показать ему, где находится выключатель света, так как он не мог его найти. Затем он ушёл с Алекс на кухню и принялся что-то искать. Когда у него спросили, что он ищет, он ответил:
"Мы с Александро ищем здесь проход к свободе".
Были приглашены только десять человек, но потом пришли другие, среди них Марсела Галвес, известная как Малини.
В этот раз он рассказал нам историю Бачарел (Bacharel), которая была известным диктором радио в Мехико, и которая говорила:
"Но Карлос, если бы всё это было так, мы уже знали бы это".
Впоследствии, после её смерти, она появилась в своём энергетическом теле у Карлоса, моля, чтобы он дал возможность для поиска свободы её детям.
Также пришла Эмми Вэйлас (Amy Wallace), дочь знаменитого писателя, подруга Карлоса.
Через небольшой промежуток времени появился Мануэль Зурита. Фауст предупредил меня о том, чтобы я его не приглашал, так как Нагваль считал его толстым. Когда Мануэль вошёл, Карлос повернулся ко мне и тихо спросил:
"Ты его знаешь?"
Я его знал, но ответил - нет. У меня не было намерения лгать. Скорее я хотел объяснить, что это не я пригласил его, но так уж получилось. Во время собрания Карлос плохо отзывался о Гринберге. Он сказал, что Гринберг - неизлечимый эгоманьяк, который хотел завоевать Кэрол Тиггс и послал ей любовное письмо на двенадцати страницах. Кэрол порвала письмо, а когда он её спросил о нем, ответила, что не получала. Она так ответила из чувства деликатности, но Гринберг достал копию своего письма и послал снова!
Пока Карлос нам рассказывал об этих бестактностях, Хакобо Гринберг вошёл в зал. Все замерли в напряженном ожидании, но

Нагваль встал со своего стула, крепко обнял его и пригласил садиться.
В этот раз он нам рассказал, что дон Хуан и его группа ушли под купол магов, как делали почти все в его потомственной линии. Единственным, кто смог прорваться в третье внимание, был Нагваль Хулиан. Чтобы мы лучше его поняли, он использовал для сравнения овальный стол, который стоял в зале. Он сказал, указывая на центр стола:
"Дон Хуан пришел сюда, а я был за пределами краёв".
Когда конференция закончилась, я заметил, что Хейко был грустным, так как Нагваль ничего не написал на бумаге, которую он приготовил.

[<<D X M>>]

Вау.....Интересно!!!

[bastion]

хорошая книга,

[mimik]

[Ivan]

Ну где же не Москвичу взять эту книгу?

Где взять, где взять?
Да в магазине "книги почтой" издательства "Наследие-М" купить!

[rajjl]

первый раз несколько страниц распечатала. а здесь похоже полная версия h..p://carloscastaneda.narod.ru/biblioteka01.html
качайте скачеваете

[mimik]

rajjl

Огромное СПАСИБО!

[Ivan]

первый раз несколько страниц распечатала. а здесь похоже полная версия h..p://./biblioteka01.html
качайте скачеваете

Пиратством некрасиво заниматься. Это между прочим законом запрещается.

[rajjl]

Почему то не нашел?

давай свой мыло в личку вышлю в зипе. там было самом внизу. успела скачать значит. пиратством бес меня занились

[mimik]

Написал

[rajjl]

Написал

хорошо. ссылка урезана. извиняюсь боше не буд на счет бесплатных книг, эту книгу давно жду, она сама пришла. так шо ребят не нать судит меня

[rajjl]

спасибо тем ребятам так назыв. пиратам за книгу. позаботились о себе подобным

[авхат]

жалкое зрелище представляют из себя все такие корреспонденции.
у автора, чо не случись - все -знак и предзнаменование.
стул не поднес - знак.
косо на него карлос взглянул - предзнаменование.

смешной парень.
а вся статья - пересказ, изложенного у КК.
лучше книгу прочитать весь КК за 90 минут. если уж лень читать все книги. чем эти пересказы., типа взгляд глазами всех этих типа учеников.

[rajjl]

жалкое зрелище представляют из себя все такие корреспонденции.

С твоей точки зрения да жалкие людишки ниче не понимающе, а ты со своим восприятием противокастанеды тож жалок. И нет виноватых каждый выбирает сам себе как и чем быть. И каждый прав по своему

[авхат]

а ты со своим восприятием противокастанеды

Раджъл, а все таки ты ко мне неравнодушна.
как впрочем, и я к тебе.

Ты же сама чувствуешь, что автор, пустой индульгирующий тип, желающий приобщиться к КК.

Я не стараюсь ни приобщиться, ни отвергнуть, и тем более не собираюсь бороться.
Зачем ? во первых, о мертвых либо хорошо, либо никак.
А во вторых, я благодарен за то КК, что он поделился своими личными переживаниями на своем Пути.
мне было приятно разделить сове время с ним.
Я лишь против тех, кто живет прошлым, и вместо нормальнорй пищи питается отбросами со стола.

[lunatik_]

Лично мне всегда в первую очередь интересны впечатления людей которые контактировали с КК. Как и что он говорил как действовал ... т.е. сведения о КК как о человеке.
Конечно хотелось бы больше узнать о его непосредственной деятельности, а не о интерпритациях "учения" учеников.
Но как есть

Правильно ли я тебя понимаю, что из всех людей, которые общались с Кастанедой, тебе интересны только те, кто не пошел вместе с ним по его пути? Или те, кто свернул с его пути, кто предал, или по различным причинам оказался вне его пути?
Но мнение тех, кто с ним разделил его жизнь тебя не интересует?

Очень любопытно.
Для меня все это выглядит так, как если бы ты уже заранее намереваешь не идти по пути, указанному Кастанедой, но идти по пути критики и рефлексии. Такой начинающий "Кристоф Бурсейе" или "Ричард де Милль".
понятно.